Быков/Ефремов.Тёртая дюжина

В содружестве с Александром Блоком Гражданин поэт прославляет подвиги известной радиостанции, по-разному назывемой в народе.

На ней он и сам трудится, непрерывно демонстрируя свою гражданственность и расходуя интеллект, направляя их (из особых демократических побуждений!) на гнусных чекистов, охмуряющих Рашку-дуру...

Не знаю, что он имеет в виду,)) видимо, ту воображаемую страну, гражданином которой является (или нет?), в которой он творит, и где есть только одно, единственное и неповторимое, такое родное, такое либеральное, такое человеколюбивое (!) "Эхо".

Только оно защищает никчемный народ, пытается пробудить его от спячки, при случае оплакивает, и при этом (добавим) глубоко презирает его, даже не пытаясь скрыть своих истинных чувств.

Да... и постоянно разносится эхо с криками о том, что его пытаются заглушить, беспрерывно преследуют, покушаются на жизнь, честь и совесть...

И "благодарные" слушатели, конечно, тут же подняли истерику, заголосили, запричитали: затыкают рот... не позволим, руки прочь, пойдём на баррикады! (Ага, в собственных блогах покажем им...).

Заодно досталось Достоевскому (за его отношение к либералам), Ленину с Говорухиным за известное определение интеллигенции. А чего возбудились, спрашивается? Они же имели в виду интеллигенцию, а не "баранов" Навального и иже с ним...

Ну да ладно - наслаждайтесь поэзией.
(А видео на YouTube ликвидировано. С чего бы это?)
Петербург. Начало века.
Ветер.
Снег.
Фонарь.
Аптека.
За окном товарищ Блок.
Он сидит и пишет в блог.

– В мире нечему меняться –
Ни начала, ни конца.
Предо мной идут двенадцать –
За плечами ружьеца.

Лысоваты, безбороды,
Жир на брюхе, оцени!
Это путинские годы –
Были тучными они.

Хороши, скажу без лести,
В длинных кожаных пальто.
Хоть идут они на месте,
Но стабильность же зато!

Вот так Вовка – он речист,
Вот так Вовка – он чекист!
Рашку-дуру охмуряет,
Заговаривает!

Рашка думает – потеха!
Запад думает – да ну...
Трах-тах-тах! И только «Эхо»
Будит изредка страну.

Вот идут они, двенадцать,
Гордо выпятивши грудь.
Чтоб без дела не слоняться,
Каждый отнял что-нибудь.

Первый отнял НТВ –
Легче стало голове!
После был шестой канал,
Но и он не проканал.

Третий год – парнишка тертый:
Был «Норд-Ост», а стал отстой.
Отнял выборы четвертый
И политику – шестой.

Стало резко не до смеха.
Все заткнулись, как на грех.
Трах-тах-тах! И только «Эхо».
«Эхо» плакало за всех.

Ночь.
Пурга.
Фонарь.
Аптека.
У восьмого, мать честна,
В Штатах сдохла ипотека
И стабильность унесла.

На девятый и десятый,
Ставши временным главой,
Править стал какой-то мятый,
Неактивный, неживой.

Без особого успеха
В либерала он играл...
Бла-бла-бла! И только эхо
Повторяло: «Либерал».

И опять идут двенадцать.
Главный враг разоблачен:
Стало «Эхо» обвиняться
В чем попало и ни в чем.

И двенадцатая веха
Оказалась круче всех:
Трах-тах-тах! Прижали «Эхо».
Трах-тах-тах – и только эх.

Так идут державным шагом
В черной коже и шерсти
И, боюсь, считают благом
Пару раз еще прийти.

Мы на радость всем буржуям
Шефа в попу расцелуем,
Зацелуем до крови –
Господи, благослови!

Кто там ходит за бураном
В белом венчике из роз,
В сапогах, в бушлате рваном?
Это точно не Христос.

Вот было наказание: читать, анализировать поэму Блока Двенадцать - о революционном российском бардаке. Только и запомнилось:


В белом венчике из роз —
Впереди — Исус Христос.
Сейчас перечитала этот кошмар - картинка ещё та. Вот это что-то напоминает:
Ветер хлесткий!
Не отстает и мороз!
И буржуй на перекрестке
В воротник упрятал нос.

А это кто?— Длинные волосы
И говорит вполголоса:
— Предатели!
— Погибла Россия!
Должно быть, писатель —
Вития...
А вот эти стихи мне нравятся:

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Все будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
См.также:
Холод собачий
WOW! Кампания какая!
 Оно не тонет
 Правое дельце
 Дядя Стёпа - миллиардер